Николай Туроверов (1899-1972)
Крым
Уходили мы из Крыма Среди дыма и огня, Я с кормы все время мимо В своего стрелял коня. А он плыл, изнемогая, За высокою кормой, Все не веря, все не зная, Что прощается со мной. Сколько раз одной могилы Ожидали мы в бою. Конь все плыл, теряя силы, Веря в преданность мою. Мой денщик стрелял не мимо, Покраснела чуть вода… Уходящий берег Крыма Я запомнил навсегда.
1940
Мы шли в сухой и пыльной мгле
По раскаленной крымской глине, Бахчисарай, как хан в седле, Дремал в глубокой котловине.
И в этот день в Чуфут-Кале, Сорвав бессмертники сухие, Я выцарапал на скале: Двадцатый год - прощай, Россия!
1920
Мы ничего ни у кого не просим.
Живем одни, - быть может, потому,
Что помним добровольческую осень
И наше одиночество в Крыму.
Тогда закат раскрыл над нами веер,
Звездой вечерней засияла высь;
С утра мы бились с конницей — на север
Потом — на юг — с пехотою дрались.
Мы тесно шли, дорогу пробивая.
Так бьет в утес девятая волна.
Последний бой! Идет не так ли стая
Волков, когда она окружена?
И мы прошли. Прошла и эта осень,
Как бег ночной измученных коней, -
Еще не знали, что с рассветом бросим
На пристани единственных друзей.
1950
Никто нас не вспомнит, о нас не потужит;
Неспешной водой протекают года.
И было нам плохо, и станет нам хуже, —
Покоя будет нигде, никогда.
Да мы и не ищем спокойного года,
Да нам и не нужен покой:
Свобода еще с Ледяного похода
Для нас нас неразлучна с бедой.
1948
|